ПО ЗОВУ СЕРДЦА

А. Ракицкий

Когда началась Великая Отечественная война, Николай Базакин сдавал экзамены за десятый класс московской средней школы. Именно в те дни пришла повестка из военкомата. Сборы были недолгими. Утром, как и многие его одноклассники, он был уже в военкомате.

Николая Базакина зачислили в отдельный комсомольский батальон. Август пролетел в напряженной боевой и политической подготовке: ежедневно марш-броски, стрельбы, учебные атаки, метание гранат, штыковой бой, переползание, ведение разведки. В сентябре комсомольский батальон был преобразован в лыжный. В него вошли наиболее физически сильные и выносливые бойцы. К лыжам Базакин привык. Это был его любимый вид спорта. Не раз он выигрывал первые места в школе, участвовал в городском лыжном кроссе в Сокольниках.

В декабре 1941 года лыжный батальон вошел в состав 1-го гвардейского кавалерийского корпуса генерала П. А. Белова. Вскоре после этого корпус с приданными ему танковыми бригадами и лыжным батальоном развивал наступление западнее Тулы в общем направлении на Мосальск.

— В бою под Мосальском мы получили боевое крещение,— вспоминает Николай Базакин.— До этого, кроме кадровых офицеров, никто из нас еще не воевал и не представлял, что такое настоящая война. В батальоне царил особый психологический настрой на победу. У всех было желание скорее увидеть врага и разгромить его. Знаете, на лыжах в бою действовать хорошо, но трудно. Солдаты быстро сблизились с фашистами. Потом под их огнем залегли и открыли ответную стрельбу. Как только мы поднялись в атаку, гитлеровцы снова прижали нас к земле. Нужно было ползти. Но ползти с лыжами довольно трудно. Пришлось гранатами и огнем накрыть врага. Дружно, с криком «ура» ринулись в атаку. Противник не выдержал и стал отступать. Мы преследовали его, пока не встретили новую оборону.

Первая атака и первая победа. Она еще больше укрепила уверенность воинов в себе и показала, что фашистов можно бить. Для этого нужны прежде всего тщательная подготовка, хорошее знание тактики, мастерство, отличное владение оружием и хладнокровие.

В последующем батальон много раз бесстрашно громил противника. Бывали дни, когда горела земля, плавились снег и лед, тучи дыма и гари закрывали солнце, стоял сплошной шум и грохот от разрывов бомб, снарядов, мин, трескотня пулеметов и автоматов. Но батальон мужественно шел вперед. Его атаки становились все сильнее и целеустремленнее. Именно тогда в битве под Москвой открыл свой счет победам 18-летний москвич Николай Базакин.

В январе 1942 года кавалерийский корпус вошел в прорыв с задачей вести боевые действия в глубоком тылу немецко-фашистских войск. На его пути оказался сильно укрепленный опорный пункт фашистов. Разгромить его было приказано лыжному батальону. Две атаки не дали результатов. Перегруппировав силы, подразделение снова заняло исходный рубеж.

И вот прозвучала команда: «Вперед! В атаку!» Первым ринулся на врага Базакин. Ведя огонь на ходу, он вместе с другими бойцами вскочил в окоп и вступил в рукопашную схватку с гитлеровцами. Они оказали упорное сопротивление. Казалось, и эта атака захлебнется. Базакин, стиснув зубы, меткими выстрелами уничтожал фашистов. И вдруг от резкого удара винтовка выпала из рук. Понял, что ранен. Но, превозмогая боль, левой метнул гранату, вскочил и громко скомандовал:

— Ребята! За родную Москву, вперед! Ура!

Эта атака помогла батальону завершить исход боя в свою пользу.

А затем были три долгих месяца лечения в госпитале. Но едва Базакин выздоровел, его как опытного солдата назначил командиром отделения роты автоматчиков 12-го гвардейского стрелкового полка 5-й дивизии.

Летом сорок второго основные военные события развернулись в районе Сталинграда. Войска же Западного фронта вели главным образом так называемые бои местного значения. В одном из таких боев, 8 августа 1942 года, Базакин был вторично ранен. И снова госпиталь. Но, не залечив до конца рану, сержант Базакин поспешил вернуться на фронт. Его направили в 220-ю отдельную разведывательную роту 108-й стрелковой дивизии.

Под Новый год отделению, которым командовал сержант, было приказано захватить пленного. Глубокой ночью недалеко от города Гжатска разведчики, быстро и незаметно преодолев нейтральную зону, подползли к вражескому окопу. Еще раньше они присмотрелись к нему. Там находилась хорошо замаскированная пулеметная точка. По ней никто не стрелял. Нужно было заставить гитлеровцев поверить, что они не обнаружены, их никто не видит. И это удалось. Фашисты, видимо, не подозревали, что за ними в течение трех суток велось наблюдение. И вот под завывание вьюги четверо наших разведчиков во главе с Базакиным внезапно вскочили в окоп. Их действия были молниеносны. Базакин первым бросился на здоровенного фашиста. Тот не успел произнести ни одного звука, как ему заткнули рот кляпом. Связав гитлеровцу ноги и руки, разведчики поволокли его к своим. Тем временем Базакин приблизился к блиндажу и уничтожил там спящих гитлеровцев. Забрав пулемет, два автомата и документы, он устремился за товарищами.

Удача сопутствовала Николаю и в последующих разведках. А их было немало проведено в ту вторую военную зиму.

В июне 1943 года в полосе 108-й стрелковой дивизии провели разведку боем. В ней приняла участие и разведывательная рота. Следовало не только выявить огневые средства, но и установить группировку врага, нумерацию частей и подразделений, захватить контрольного пленного.

Группа Базакина еще затемно заняла исходное положение в районе города Жиздры. А утром все началось так, как было запланировано: артиллерия и минометы провели артподготовку, саперы проделали проходы в минных полях и проволочном заграждении. И как только огонь был перенесен в глубину, разведчики, выбрав удобный момент, стремительным броском ворвались в первую траншею. Они захватили несколько пленных, оружие и стали отходить. Отход прикрывал Базакин с тремя бойцами. Фашисты артиллерийским и минометным огнем перекрыли путь отхода. Сложилась опасная ситуация. Видимо, гитлеровцы хотели захватить наших воинов в плен. Николай приказал группе отходить не напрямую, а в обход.

Это удалось. Казалось, все прошло гладко. Но неожиданно рядом разорвался снаряд. Базакин был тяжело ранен. В тот же день его срочно эвакуировали в Москву, в госпиталь. Там он пролежал три месяца и выдержал несколько сложных операций.

После выздоровления мужественного сержанта командование направило на учебу — на курсы начальствующего состава Западного фронта. Он был зачислен в группу по подготовке командиров взводов автоматчиков. Занятия начались сразу же. Изучалось только то, что требовалось будущему офицеру в бою: тактика, огневая подготовка, уставы, боевая техника, преодоление полосы препятствий.

Учеба давалась Николаю легко. Он, человек со средним образованием и боевым опытом, науку побеждать врага схватывал быстро, успевал лучше, чем другие. И уже 30 апреля 1944 года ему присвоили офицерское звание — младший лейтенант. А в начале мая, получив назначение на должность командира взвода автоматчиков, он прибыл в 63-ю стрелковую дивизию 5-й армии.

В конце июня наши войска, прорвав оборону южнее Витебска, двинулись на запад. Активно действовал в тех боях и взвод автоматчиков Базакина.

— Атак было много,— вспоминает Николай Николаевич.— Способ их проведения был одинаков. Только местность и обстановка накладывали свой отпечаток на характер атак. Скажу лишь, что без злости и особого настроя победить в ходе атаки трудно...

Николай Николаевич вдруг умолк и задумался. Мне показалось, что он переживает горечь утраты однополчан. Я попросил его рассказать что-нибудь наиболее запомнившееся из его боевой жизни.

— Хорошо. Расскажу о двух боевых эпизодах. О них в свое время писали дивизионная и армейская газеты.

Он достал из шкафа пожелтевшие от времени фронтовые газеты и показал на заметки, в которых речь шла о боевых действиях небольшого подвижного отряда, в состав которого входил и взвод автоматчиков младшего лейтенанта Базакина. Автоматчики были посажены десантом на самоходно-артиллерийские установки и направлены в прорыв вражеской обороны. Через несколько дней отряд углубился в тыл гитлеровцев до 200 километров. Наши воины громили врага, уничтожали его узлы связи, тыловые объекты, артиллерийские батареи, различные склады. Они сеяли панику в стане противника, наводили страх и ужас на фашистов.

Гитлеровцы, узнав, что у них в тылу действует небольшая подвижная группа советских воинов, решили уничтожить ее. Недалеко от границы Белоруссии и Литвы была устроена засада, а в населенном пункте создана сильная оборона. Там находилось до батальона пехоты с танками. Наш отряд своевременно обнаружил засаду и разгромил ее, но при выходе из леса был обстрелян из танков и артиллерии. Самоходки быстро развернулись в боевую линию и открыли ответный огонь. Взвод автоматчиков занял полукруговую оборону. Гитлеровцы, чувствуя свое превосходство, усилили огонь и стали готовиться к атаке. В этой обстановке Николай Базакин принял смелое решение, связанное с большим риском. Он направил три самоходки с автоматчиками в обход опорного пункта по узкой, заросшей кустарником лощине. Эта группа имела задачу сначала ударить по противнику метким залповым огнем. Ее выход в тыл прикрывала оставшаяся часть. Как только вторая группа откроет огонь, первая должна сняться с позиции и тем же маршрутом быстро выйти к ней, а затем весь отряд атакой во фланг громит врага. Так и получилось.

— Нам повезло,— говорит Николай Николаевич,— противник не раскрыл наш замысел и не заметил маневра. В ином случае он смог бы разгромить отряд по частям. Но не вышло. Потому что мы учли шаблонность фашистской тактики, привязанность немцев к уставам и приказам, боязнь командиров без разрешения проявлять разумную инициативу.

Бой был скоротечным, в пределах полутора часов. Отряд уничтожил три танка, артбатарею и много солдат и офицеров, но и сам потерял одну самоходку и трех бойцов. Так риск, основанный на трезвом расчете и смелости, привел к победе в том бою.

Тогда же произошла встреча с партизанами. И случилось это вот так. Уже дней пять действовали наши воины в тылу врага. Фашисты все время ставили ловушки, но отряд был неуловим. Он все время менял направление движения. Однажды в полдень, набрав скорость, он несся по шоссе, как вдруг с трех сторон на него обрушился пулеметный и ружейный огонь. Самоходки сразу развернулись, а автоматчики мгновенно заняли круговую оборону. Эти приемы у них были отработаны блестяще.

Огонь прекратился. Засада? Возможно, но почему не стреляют? Базакин выслал разведку. Вскоре было замечено, как в сторону отряда в кустарнике цепью продвигаются люди. Базакин подал команду: «Подпустить поближе и подготовиться к залповому огню!» В это время возвратились разведчики и доложили, что это не немцы, а кто именно, установить не удалось.

Расстояние сокращалось. Базакин направил двух автоматчиков навстречу наступающим. От них тоже вышли двое в гражданской одежде с оружием. И тут все увидели, как они обнялись, а вверх полетели головные уборы. Прошли секунды, и над дорогой разнеслось громкое «ура». Состоялась долгожданная встреча партизан и подвижного отряда. Теперь они стали вместе громить немецко-фашистских захватчиков.

Десять суток продолжался рейд отряда. Он уничтожил и подбил до десяти танков, две артбатареи, много живой силы противника.

После соединения отряда с главными силами дивизии Базакина назначили командиром стрелковой роты 346-го стрелкового полка. Он был принят кандидатом в члены Коммунистической партии и награжден орденом Александра Невского.

В августе сорок четвертого наши войска, продолжая развивать наступление, повернули в сторону Восточной Пруссии. До границы оставалось около 15 километров. Командир полка майор Н. А. Киселев, находившийся в первом батальоне, собрал всех командиров рот и поставил задачу к утру выйти на границу по реке Шешупе.

— Знаю, трудно будет,— сказал он.— Враг цепляется за каждый клочок земли, чувствуя свою гибель, он оказывает упорное сопротивление. Вашему батальону выпала большая честь первым выйти на границу.

Перед началом наступления в ротах прошел короткий митинг. На нем выступили солдаты, сержанты и офицеры. Выступил на митинге и Базакин.

— Наша рота идет в центре,— говорил он,— на острие атаки батальона. От нас будет зависеть и успех наступления соседних рот. Мы должны выйти на священную границу, разгромить и отбросить фашистов за пределы нашего государства.

Наступление началось 17 августа 1944 года в районе деревни Глуобяй после артиллерийской и авиационной подготовки. Воины во главе с Базакиным дерзким броском ворвались в траншеи врага. Завязался рукопашный бой. Солдаты, увидев, как их командир роты сражается с гитлеровцами, усилили натиск и, несмотря на численное превосходство противника, выиграли первую схватку. Не теряя времени, Базакин повел роту дальше. Она с ходу, на плечах отступающих фашистов ворвалась во вторую траншею и снова одержала победу.

Не снижая темпа, рота стремительным броском вышла на огневые позиции артиллерийской батареи. Уничтожив и рассеяв орудийные расчеты, солдаты роты захватили четыре исправные пушки и склад со снарядами.

Базакин, как всегда, находился на самом ответственном участке боя. Когда в первом взводе был ранен командир, он тут же взял командование в свои руки, а затем назначил командиром взвода старшего сержанта А. Ф. Белова. Трудно стало в третьем взводе — Базакин там. Всякий раз он помогал солдатам, где нужно, ложился за пулемет, умело действовал винтовкой и автоматом, подбадривал бойцов словом.

Под вечер противник бросил в контратаку танки и пехоту. И снова громко прозвучал голос командира роты: «Отразить контратаку огнем с места. Пулеметам и автоматам отсечь пехоту от танков. Противотанковым ружьям сосредоточить огонь по танкам!» Факелами вспыхнули первые две бронированные машины, остальные остановились, став хорошей мишенью. По ним немедленно открыли огонь из противотанковых ружей. Вскоре был подбит еще один танк. В стане врага началось замешательство. Именно в этот момент Базакин поднял роту и вместе с ней ринулся в атаку. Бойцы вклинились в ряды гитлеровцев, началась рукопашная.

— Не давать врагу передышки,— командовал Базакин.— Вперед, друзья, вперед! Даешь границу!

И рота продолжала в ожесточенном бою прокладывать путь на запад.

Когда до границы оставалось около 100 метров, вся рота под громкое «ура» ринулась вперед. Обгоняя друг друга, воины устремились к заветной цели. Во главе всех с автоматом в руках бежал командир роты лейтенант Базакин. Впереди темнела гладь пограничной реки Шешупы. Со всех сторон раздавались радостные и взволнованные возгласы в честь долгожданной победы.

Но недолгим было ликование роты. Вскоре выяснилось, что к реке пробился только один батальон полка, а остальные еще в нескольких километрах ведут ожесточенный бой.

Противник, придя в себя и разобравшись в обстановке, решил уничтожить появившийся в его тылу наш батальон, который контролировал единственную шоссейную дорогу в этом районе и не позволял врагу ею пользоваться.

Часа через два, когда уже наступил день, а бойцы успели позавтракать и отрыть неглубокие окопы, над расположением батальона появилось до 20 самолетов. Они начали пикировать и сбрасывать бомбы. Только улетели, начался артналет. Вслед за ним появились четыре танка и до роты пехоты. Они шли со стороны шоссе цепью. В этой критической обстановке вышло из строя командование батальона, были ранены многие офицеры и солдаты. Командование батальоном принял на себя Николай Базакин. Он быстро собрал все противотанковые ружья, создал из них свой резерв, направив его против танков.

— По пехоте огонь вести прицельный, залповый! — передал по цепи команду.

Двое суток малочисленный батальон героически отбивал непрерывные вражеские атаки. Их было очень много. Но батальон выстоял, позицию удержал. К концу вторых суток боеспособных бойцов оставалось не более 50 человек. На исходе были патроны. Ночью собрали на поле боя вражеские автоматы и боеприпасы и из них стреляли. У каждого солдата на позиции находилось по два-три вида оружия — автоматы и винтовки.

— Очень хорошо проявили себя в том бою раненые солдаты и офицеры,— вспоминает Николай Николаевич.— Я никогда не забуду тот бой, впервые своими глазами видел, как раненые бойцы, превозмогая боль, стреляли из оружия, подносили одной рукой боеприпасы, набивали патронами магазины для автоматов. Все жили одной мыслью — выстоять.

Только к утру третьего дня наши войска вышли по всему фронту на государственную границу. На позицию первого стрелкового батальона прибыло полковое и дивизионное начальство. То, что оно увидело, трудно поддавалось описанию. Весь маленький клочок земли был изрыт воронками от мин, бомб и покрыт осколками, а перед позицией лежали сотни фашистских трупов, стояло около двух десятков сгоревших и подбитых танков, несколько орудий, валялись винтовки, автоматы, пулеметы, каски, патроны.

Базакин пытался доложить начальству результаты боя, но попал в дружеские объятия. Результаты были видны и без доклада.

За этот и другие подвиги лейтенант Николай Базакин был удостоен звания Героя Советского Союза.

В дальнейшем мужественный сын Москвы, командуя стрелковой ротой, а затем батальоном, участвовал в боях в Восточной Пруссии и в Маньчжурии, был награжден еще многими орденами и медалями. В 1946 году Николай Николаевич в чине капитана демобилизовался из армии, вернулся в родную столицу и снова включился в мирную жизнь.

«Герои огненных лет». Книга шестая. М.: «Московский рабочий», 1983., стр. 361-368