ДВАЖДЫ  КАВАЛЕР  ОРДЕНА  АЛЕКСАНДРА  НЕВСКОГО

СМИРНОВ ИВАН ВАСИЛЬЕВИЧ

лейтенант

Родился 11 сентября 1921 года в деревне Подсосонье Ржевского района Калининской области. В июле 1941 года окончил Ржевский промышленно-экономический техникум и сразу же был мобилизован в армию. Для прохождения службы направили в Москву - в полковую школу 4-го особого запасного батальона. В связи с приближением фронта к столице курсантов досрочно стали отправлять в части, идущие на передовую. Так рядовой Смирнов оказался в 41-м отдельном зенитном дивизионе, в составе которого принял участие в боях на волоколамском направлении сначала в качестве радиста, а после выхода из строя радиостанции – принял под командование отделение связи. Под Клином при нападении на дивизион прорвавшейся колонны немцев Смирнов получил первое ранение.

После излечения в госпитале в Новосибирске в январе 1942 года получил направление радистом в 41-й отдельный дивизион бронепоездов, построенных рабочими Новосибирска и Нижнего Тагила. Личный состав дивизиона, в основном, так же состоял из добровольцев-сибиряков.

Дивизион прибыл на юг и обеспечивал вначале охрану побережья Черного моря от возможных десантов, а чуть позже участвовал в защите Северного Кавказа. Немцы стремились во чтобы то ни стало захватить Эльхотовские ворота: проход меж двух горных хребтов, по которому идут железная и шоссейная дороги на Грозный и Владикавказ. Однако у наших войск имелся приказ: "Ни шагу назад!"

Рассказывает сам Иван Васильевич: «Самое непосредственное участие в развернувшейся битве с 25 сентября 1942 года принимал наш дивизион майора Кононенко. Два его бронепоезда еле успевали отражать атаки танков, авиации и пехоты, маневрируя по долине. Это продолжалось две недели. В наиболее критические минуты боя комбат пехотинцев капитан Лишанков просил помощи у "Ивана Петровича" и у "Федора Павловича" – такие были позывные у наших бронепоездов. Десятки бойцов, покрытые грязью и кровью, ожесточившиеся в бою, стреляли из пушек и пулеметов, обливались водой, чтобы не задохнуться в отсеках от жары и снова стреляли, отбивая очередные атаки.

В последних боях за Эльхотовские ворота в результате массированных налетов немецкой авиации были выведены из строя оба бронепоезда. Причем у бронепоезда № 2 бомба, попав в бронеплощадку, вызвала детонацию снарядов и гибель его бойцов, а наш бронепоезд № 1, оказавшись в западне, был лишен возможности маневрировать. Впереди на рельсах лежала шпала, а сзади путь был разрушен авиацией. Чтобы освободить путь для движения бронепоезда вперед, командир приказал мне сбросить шпалу с рельс впереди. Делать это пришлось под бомбежкой. Не знаю как, но я сделал это. Думал, что ранен. Оказалось, однако, что меня ударил по спине камень. И как только я сбросил шпалу, бронепоезд сразу пошел вперед, набирая скорость. Но на другой день наш бронепоезд постигла та же участь, что и первый. Правда, личный состав сохранили благодаря своевременной эвакуации. Для восстановления поездов и пополнения людьми нас отправили в Тбилиси.

В декабре 1942 года, как имеющий среднее образование, я был направлен на учебу в Полтавское танковое училище, располагавшееся в г. Мары Туркменской ССР. Началась новая полоса моей военной жизни...

В марте 1944 года, после завершения учебы, став свежеиспеченным младшим лейтенантом, я в должности командира танка прибыл в 3-й запасной полк на ст. Козино Горьковской области. Там из нас скомплектовали экипажи, мы получили в Сормово танки и в мае прибыли на фронт в 89-ю танковую бригаду 1-го Краснознаменного танкового корпуса. С этой частью я дошел до Кенигсберга. Причем весь боевой путь проделал на одном танке Т-34. Конечно, его не раз подбивали, он взрывался на минах, но после ремонта или восстановления наш танк снова шел в бой.

Бригада принимала участие в операции "Багратион". После форсирования реки Западная Двина 29 июня мы овладели г. Ушачи. Бои были жаркие. Помню, как после боя заряжающий Мордовенко сообщил мне: " Остался один снаряд". А брали обычно боезапас - 100 снарядов. Вообще это были очень напряженные дни. Мы совершали марши в тылу противника. Длительные ночные переходы и стремительные скоротечные бои оставляли мало времени для отдыха и сна. Спали, как правило, несколько часов, не выходя из танков. Надо учесть, что чувство опасности не оставляло нас ни на минуту.

К 1 июля в нашем корпусе на ходу было не более десятка танков. Поэтому нас вывели на пополнение людьми и для ремонта техники в район Утена в Литве. А в конце июля корпус срочно был введен в бой для поддержки 2-й гвардейской армии генерала Чанчибадзе, отражавшей контратаки немцев. Когда положение выправилось, контратаку отбили, моему взводу (к тому времени я командовал уже взводом) приказали провести разведку боем, с тем, чтобы проверить наличие огневых средств противника в полосе расположения танковой бригады. В задачу взвода входило: захватить хутор, подавить огневые средства, если они обнаружат себя. На каждый из трех танков посадили по 5 пехотинцев. К сожалению, никаких предварительных данных о расположении противника получить не удалось. Командир стрелковой роты ничего определенного не сказал, пояснив, что позиции он занял накануне ночью, что у хутора вроде бы заметили самоходку...

По команде "Делай, как я!" взвод на полной скорости ринулся к хутору, и вскоре мы ощутили, что по нам открыла огонь артиллерия противника. Метров за сто до хутора перед моим танком разорвался снаряд, комья земли и облако пыли лишили нас возможности видеть, хотя скорость движения не снизилась. И тут случилось непредвиденное: раздался сильный удар по танку. На время я потерял сознание. Когда же пришел в себя, то увидел, что танк лежит у обрыва оврага. Оказывается, мы сходу влетели в овраг и ударились в противоположный склон. Весь экипаж находился уже вне танка. Слетели, естественно, и пехотинцы. Я дал приказ Мордовенко возглавить атаку пехоты на хутор, а командирам двух танков - сосредоточить огонь по хутору. Хутор был взят. Только после этого мы занялись извлечением машины из оврага. Все принадлежности, шанцевый инструмент, как оказалось, были сорваны с мест взрывами. Лопаты доставили с других танков. Но копать пришлось под продолжающимся артобстрелом. Позднее за этот бой меня наградили орденом Отечественной войны 2-й степени, а экипаж - медалями "За отвагу" и "За боевые заслуги".

Пополнив свой состав у Шяуляя, корпус приготовился отражать контрнаступление фашистов. В ходе действий были встречные бои с немецкими танками. В одном из таких боев у нашего танка разорвалась гусеница. Экипаж выбрался наружу, готовясь натягивать ее. С противоположной стороны просеки немецкие танки немедленно открыли огонь по нам. Первая болванка ударила левее водителя, который оставался в танке, и ранила его в ногу. Вторая ударила по наружной части танка, где находился экипаж. Я тоже был ранен осколками в правую руку и грудь. Доставили меня в медсанчасть бригады. Но наступление немцев тогда было сорвано.

Следующим этапом было участие в Мемельской операции по взятию Клайпеды. Взвод шел в разведдозоре. Непрерывно вступали в бой. По пути к этому городу мы должны были взять Кельме. Нашему батальону было приказано атаковать немецкие позиции, которые преграждали путь вперед. Атаку провели на высоких скоростях так, что немцы не успели сорганизоваться для достойного отпора. Танки буквально ворвались на позиции и обратили фашистов в бегство. Путь дальше был расчищен. Но наш танк, к сожалению, вновь был подбит, и потребовался суточный ремонт.

Через несколько дней бригада шла на перехват важной фронтовой дороги немцев. Впереди шел танковый взвод разведки. В одном месте его обстреляли из засады и подбили все три танка. Бригада рассредоточилась на открытой местности. Поставив свои машины в укрытия, я стал думать: что произошло здесь перед речкой? А река, кстати, чуть поодаль влево делала крутой поворот. Когда через полчаса меня вызвал командир бригады полковник Соммер и поставил задачу двигаться вперед и перерезать важную дорогу противника, мне эти наблюдения очень пригодились. Я решил не повторять ошибок разведвзвода, а двинуться левее на свой страх и риск. Приказал командирам танков выключить радиостанции. Продумал с механиком маршрут. Четко поставил задачу экипажам. Свернув резко влево, а потом уже направо, мы потеряны были и немцами и нашими. Фашисты опешили, когда танки, заняв выгодные позиции, открыли огонь, стреляя влево и вправо по транспорту и по немцам на дороге. И командир бригады вновь запросил в эфире: "Чайка", почему не выполняешь приказ!?". Я доложил о выполнении задачи: дорога, мол, перерезана. Командование, видимо, изрядно сомневалось, потому что вечером приехал проверить все на месте сам Соммер.

Мы вышли к границам Германии - тогда Восточная Пруссия входила в состав Рейха, и готовились к походу по немецкой земле. Наш танковый корпус в январе 1945 года был передан из состава 1-го Прибалтийского в 3-й Белорусский фронт, на который возлагалась главная задача прорыва обороны немцев и дальнейшего наступления в Восточной Пруссии со взятием Кенигсберга. В выполнении этой задачи активно участвовала 89-я танковая бригада и наш взвод. За отличные боевые действия при прорыве обороны немцев и при овладении городами Восточной Пруссии - Тильзит, Грос-Скайсгиррен, Ауловенен, Жиллен и Каукемен мне дважды была объявлена благодарность Верховного Главнокомандующего И. В. Сталина».

Однако не только благодарности Верховного заслужил лейтенант Смирнов. За мужество и героизм, проявленные в боях по прорыву глубокоэшелонированной обороны противника, 20 февраля 1945 года приказом командующего бронетанковыми и механизированными войсками 3-го Белорусского фронта № 02/н он был награжден первым орденом Александра Невского. Из представления к ордену:

«17 января 1945 года командир танкового взвода 89-й танковой бригады лейтенант Смирнов И.В., преследуя отступающего противника, в районе Шталуппен уничтожил 7 автомашин и 16 повозок с воинским грузом, артиллерийское орудие и до роты солдат и офицеров противника».

А всего через четыре дня состоялся новый приказ о награждении Смирнова орденом Александра Невского за боевые отличия, смелость и героизм, нанесение противнику значительных потерь в живой силе и технике. Вот как рассказывает об этом кавалер:

«Корпус вошел в прорыв в полосе 39-й армии и, ломая сопротивление противника, продвинулся вглубь его обороны на 40 км. Наша 89-я бригада быстро двигалась к Кенигсбергу. Опишу конкретно один ночной бой. Наша бригада ночью продолжала наступление. Появилась информация о том, что впереди немцы. Будем наступать, для чего заняли большую поляну. Стояли, ожидая приказа. Но немцы опередили нас и открыли огонь первыми. Тотчас 6 танков бригады вышли из строя, некоторые горели. Пришлось отходить. Мой механик-водитель отлично чувствовал танк и понимал меня. Вот и теперь: быстрым маневром он ввел танк в просеку. Заместитель командира корпуса, Герой Советского Союза генерал-майор Панфилов вызвал меня к себе. Подбежав, я увидел, что впереди лежит разбитая легковушка и бронетранспортер немцев. Оказалось, что они выезжали из просеки перпендикулярно нашей дороге. Захваченный в плен немецкий офицер сообщил, что они были уверены в отсутствии советских танков и двигались на исходные рубежи спокойно. Генерал тут же приказал мне войти в просеку и не допустить прорыва немцев к дороге. Учитывая, что у меня оказался тогда всего один танк, а силы противника были невыяснены, задача не казалась легкой. Экипажу приказал надеть автоматы, взять диски, гранаты, даже пулемет. Наконец, мы в просеке. Напряженно вглядываемся в лес. Заметили передвижение людей в белых халатах. Немцы! Идут к танку. Чтобы усыпить их бдительность, делаю вид, что не слышу их вопросов, а сам кричу: "Шнелль! Ком!" Они побежали к танку. Отдаю команду: "Огонь!" Затарахтел пулемет, ударила пушка. Вправо и влево летят противотанковые гранаты. Все это просто ошеломило немцев, решивших, что на них движется целая колонна танков. Мы снова заскочили в просеку. Опять вышли на опушку и стали бить по колонне. Подошли еще два моих танка. Так мы оставались в просеке до рассвета. Результаты боя узнали только днем. Наш танк уничтожил пушек разных - 6, бронетранспортеров - 8, грузовых автомашин - 4, легковых - 1 и свыше 30 немцев».

Именно эти итоги ночного боя легли в основу представления ко второму ордену Александра Невского, которым лейтенант Смирнов был награжден 24 февраля 1945 года приказом № 05/н командующего бронетанковыми и механизированными войсками 3-го Белорусского фронта. А так как оба приказа о награждении состоялись с разницей всего в 4 дня, гимнастерка танкиста потяжелела сразу на два ордена: ему одновременно были вручены обе награды – два ордена Александра Невского № 20352 и № 20353.

«Так с боями наш танковый взвод дошел до Кенигсберга, - продолжает рассказ Иван Васильевич Смирнов. - Под городом бригаде было поручено провести наступательную операцию. Для этого в нее собрали все уцелевшие танки корпуса – их оказалось 33. И впереди наступающей бригады пошел наш взвод. Успешно прошли несколько километров и по существу уже выполнили боевую задачу. Однако при выходе из населенного пункта подверглись сзади обстрелу немецкой батареи. От прямого попадания снаряда погиб храбрый заряжающий Иван Мордовенко, а я получил контузию и ранение головы. Командир орудия Костя Доронин, стрелок-радист Саша Чистяков и механик Иван Федорович (фамилию запамятовал) не пострадали.

Произошло это так. Наш взвод продвигался вперед, уничтожил несколько засад и огневых рубежей немцев, оборудованных на маленьких хуторах и в небольших поселках. В одном из них мы вышли на окраину и взору открылась холмистая местность. Позади нас был лес. Я высунулся из танка, определяя дальнейший маршрут. Мордовенко вел наблюдение из люка. Вдруг раздался взрыв снаряда на броне. Оказывается, на опушке стояла немецкая батарея, незамеченная нами. Так написали мне позднее в госпиталь».

Уволен из армии И.В.Смирнов был в 1945 году в звании лейтенанта. После увольнения проживал в Новгороде и Ленинграде, занимался партийной и профсоюзной работой.

Лейтенант Смирнов – кавалер 6 орденов, в числе которых два ордена Александра Невского, ордена Отечественной войны 1-й и 2-й степени, ордена Трудового Красного Знамени и Красной Звезды. Он так же награжден 16 медалями, в том числе медалями «За отвагу» и «За боевые заслуги».

Источники:

1. «Кавалеры ордена Александра Невского Москвы и Московской области». Том 2. М.: Альтекс, 2002. – стр. 364-365;

2. Сайт Всероссийской эстафеты "Равнение на Победу!"

Hosted by uCoz