ДВАЖДЫ  КАВАЛЕР  ОРДЕНА  АЛЕКСАНДРА  НЕВСКОГО

ИБРАГИМОВ АЛИ ГЕЙДАР АЛИГУЛУ ОГЛУ

гвардии майор

Родился 24 декабря 1906г. в с. Бильгях под Баку. До призыва на военную службу окончил четырехклассную школу и реальное училище. Призван на службу в ряды РККА в 1923г., откуда направлен для обучения в Бакинское пехотное училище. Окончил его в 1926 году. Служил командиром взвода, эскадрона, начальником полковой школы и помощником начальника штаба полка. В 1935 году был демобилизован из рядов РККА и, как специалист высокой категории, назначен начальником Пятигорского ипподрома, находившегося под личной опекой самого Семена Михайловича Буденного. Для повышения своей квалификации А.Ибрагимов поступил в Ростовский зоотехнический институт на отделение коневодства, по окончании которого - в 1939 году, был назначен уже начальником Бакинского ипподрома. Во время учебы познакомился со студенткой того же института, но с ветеринарного отделения - Асией Гусейнзаде, с которой через некоторое время сыграли свадьбу.

Уже на второй день после начала войны Алигейдар Ибрагимов - в действующей армии. Сначала он командир кавалерийского подразделения, а уже через непродолжительное время - назначается командиром 4-го отдельного истребительно-противотанкового дивизиона в составе 4-го гвардейского кавалерийского корпуса генерала Плиева. За время участия в Великой Отечественной войне капитан Ибрагимов сражался за Кавказ и Крым, Украину и Белоруссию. Освобождал Минводы и Ростов, Таганрог и Мариуполь, участвовал в боях за Донбасс, Николаев и другие советские города.

В боях за освобождение Одессы капитан Ибрагимов руководил блестящей операцией по овладению "ключом" к легендарному городу - станцией Раздельная, проявив при этом высокое мастерство в управлении подразделениями. За умелую организацию и проведение операции по овладению станцией Раздельная, приказом командующего войсками 3-го Украинского фронта № 028/н от 8 апреля 1944 года, капитан А.Ибрагимов был награжден орденом Александра Невского № 22978.

Заслуги воинов дивизиона и их командира были высоко оценены командованием.  4-й отдельный истребительно-противотанковый дивизион получил почетное наименование Раздельненского и 15 апреля 1944 года был преобразован в гвардейский.

В семейном архиве дочери Алигeйдaра - Солмаз Ибрагимовой, хранится письменное свидетельство бывшего военного техника, белорусского партизана Н.С.Антонова. Он пишет, что в начале 1944 года на 1-м Белорусском фронте в тыл врага были направлены конные группы генералов И.Плиева и С.Белова. Среди них был и дивизион под командованием гвардии капитана А.Ибрагимова. Во время боя под Оршей, рассказывает свидетель, Ибрагимов не только руководил подчиненными, но и сам яростно рубил фашистов и что-то все время кричал по-азербайджански. После боя на вопрос, что он кричал, Алигeйдaр сказал, что эти изверги в ответе за беды и несчастья народа, поэтому он и кричал по-азербайджански: «Это вам за весь наш советский народ!». Так же бесстрашно действовал со своими гвардейцами Ибрагимов при освобождении Слуцка, Барановичей, Суховичей, Красных Столбцов, других городов и населенных пунктов. За операции в Белоруссии он получил второй орден Александра Невского.

Героической и, одновременно, трагической вехой во фронтовой биографии гвардии капитана Ибрагимова стало освобождение Бреста. 4-й  отдельный гвардейский истребительно-противотанковый дивизион одним из первых ворвался в Брест. У стен легендарной крепости завязались ожесточенные бои. Командир дивизиона верхом на коне был впереди, личным примером воодушевлял бойцов. Вдруг рядом разорвался снаряд, его выбросило из седла, осколки вонзились в лицо и грудь. Ординарец Барвинов уложил командира на тачанку и помчал в сторону медсанбата. После оказания первой медицинской помощи, по личному указанию генерала И.Плиева, Ибрагимова на самолете доставили в госпиталь Пензы. 17 ранений и слепота стали результатом того боя. В госпитале ему сообщили о присвоении звания "гвардии майор".

О тяжелой послевоенной жизни фронтовика стало известно лишь в 1956 году, после его смерти, из письма жены - Асии Серажетдиновны Гусейн-заде, прозвучавшему по Всесоюзному радио:

" 3 сентября 1944 года, - пишет она, - мной была получена телеграмма из госпиталя города Пензы, в которой меня просили срочно приехать в Пензу, ввиду того, что мой муж тяжело ранен.

Получив в срочном порядке отпуск на выезд в город Пензу к мужу, я выехала 7 сентября 1944 года. Мне пришлось испытать самые тяжелые условия передвижения - ехать на буфере, в тамбуре, сделать несколько пересадок, где станции были полностью разрушены, и только 17 сентября я добралась до города Пензы в два часа ночи. Просидев до утра в зале ожидания вокзала, я пешком пошла в город разыскивать госпиталь, а расстояние между вокзалом и госпиталем было пять километров. Госпиталь находился в конце города, и только к девяти часам утра я добралась до госпиталя, где спросила гвардии капитана Ибрагимова.

Одна легкомысленная сестра тут же обратилась ко мне:

- А, это тот слепой на оба глаза, который больше никогда не будет видеть!

Я перенесла жутко тяжелый удар. Ведь мне никогда не приходило даже в голову, что мой муж может оказаться слепым. От горя и волнения я потеряла сознание и упала. Очнулась в кабинете начальника госпиталя, где мне оказывали медицинскую помощь. После этого меня повели на третий этаж, в палату, где лежал мой ослепший муж. Оказалось, что когда мой муж узнал о том, что он безвозвратно потерял зрение (от той же медсестры), он объявил голодовку, требуя, чтобы вызвали меня. Поэтому мне дали срочную телеграмму о приезде.

В палате лежало восемнадцать человек офицеров. Были там слепые, безногие и с другими ранениями. Когда меня подвели к кровати моего мужа, я его не узнала. Он был в ужасно изуродованном виде. Вместо глаз зияли красные гнойные ямы, одной ноздри не оказалось, вся челюсть была разбита и обтянута металлической шиной, сломана была лопатка и перерезаны пять пальцев на обеих руках. Всего у него было семнадцать ранений. Все лицо было забито осколками. Я подошла к нему и спросила его по-азербайджански:

- Алиша, это ты?

Он ответил:

- Да.

Я обняла его, прижала к своей наболевшей груди и почувствовала, что он плачет. Чтобы самой не разреветься, я прикусила настолько сильно губу, что и по сей день у меня остался рубец. Врачи начали меня торопить, чтобы я его покормила ввиду того, что он уже тринадцать суток не принимал пищи. Мне принесли стакан какао, и я его начала поить с ложечки. После этого он мне задал вопрос: приехала ли я за ним и не брошу ли я его, такого изуродованного?

Я ему ответила, что любила его раньше, а теперь люблю вдвое больше и очень его жалею. Сказала, что он пострадал за весь советский народ, за нашу дорогую Советскую Родину, а я патриотка своей Родины, и если бы даже он остался слепым и без рук, без ног, то и в таком случае я не оставила бы его. Я сказала ему, что он мне очень дорог. Он с радостью начал пить какао, и у него появилось желание поскорее поехать домой.

Через неделю я забрала его и еще одного двадцатилетнего бойца, колхозника-азербайджанца из города Геокчай, который остался без одной ноги, и мы приехали в Москву. Мы пробыли в Москве целую неделю. Я добилась, чтобы мужа посмотрел академик Тихомиров, который его утешил, сказав, что у него через 14 месяцев откроется зрение, а мне сказал он, что больше мой муж никогда видеть не будет и чтобы я его забрала домой подлечить раны.

Я привезла его в Баку, устроила в госпиталь, где он пролежал в течение целого года. Оттуда я его взяла домой и повезла в город Одессу, чтобы показать профессору Филатову, хотя я очень хорошо знала, что он никогда больше белого света не увидит. Но чтобы утешить его, я пошла на все жертвы, продав последние вещи из дома.

Когда мы приехали в Одессу, то оказалось, что профессора Филатова там нет и что он отдыхает на курорте в Гагре, в санатории "Украина". Мы отправились туда. Заручившись документами, я добилась приема у Филатова. Когда профессор Филатов осмотрел глаза моего мужа, то он тут же откровенно сказал ему, что он никогда больше видеть не будет. Я сказала профессору Филатову, что я хочу пожертвовать одним глазом во имя спасения одного глаза моего мужа и мы будем оба видеть, имея по одному глазу. Профессор мне ответил, положив мне и моему мужу на плечи руки:

- Если нужно будет, то я найду для него другой глаз.

А ему он сказал:

- Больной Ибрагимов, Ваши глаза - это Ваша жена. Живите друг для друга и берегите себя. Наука идет вперед, не теряйте надежды.

После этого мы ушли оттуда, и я с большим трудом уговорила его остаться в Гагре хотя бы на один месяц. Так мы и сделали. Ежедневно я водила его к морю купаться. Он, как бывший спортсмен, любил плавать. Но слепому ему ориентироваться было очень трудно. Тогда я купила веревку, привязывала ему за талию и пускала его в море, держа веревку в руках. Если он уплывал далеко, то давала ему дерганием веревки знать, чтобы он возвращался обратно, и таким образом мы практиковались три-четыре дня. Мои переживания описать очень трудно. Муж плавал, а я сидела на берегу и плакала. Однажды ко мне подошел один полковник и сказал:

- Гражданка, я наблюдаю за вами уже несколько дней. Разрешите мне водить Вашего мужа ежедневно купаться в море и больше веревку с собой не приносите.

Я познакомила с ним мужа, и они ежедневно ходили вдвоем купаться. Мы пробыли целый месяц в Гаграх, после чего выехали в Баку, где мой муж начал приучаться жить жизнью слепых.

В течение девяти лет, которые он прожил слепым, он никак не мог примириться с жизнью слепого, очень нервничал и стал раздражительным. У него начались нервные припадки, и мне приходилось форменным образом быть артисткой, приноравливаться к нему. Если он говорил, что это черное, хотя хорошо знал, что это белое, я должна была говорить, что это черное, только чтобы его успокоить. Физическим трудом заниматься он не мог. Мне приходилось выдумывать всякого рода спорт. Я набивала мешок песком килограммов на 16, который ему клала на плечи, и водила его по комнате или вокруг стола. Или же он посадит нашу дочь себе на плечи и ходит по комнате. Опять-таки я его водила.

Я описала вам только часть наших обоюдных страданий. Он стал замкнутым, в театр и на концерты не ходил. Только однажды я повела его на концерт Рашида Бейбутова, и, когда артист спел "Песенку слепого нищего", он во время пения разорвал на себе рубашку в отчаянии, что он не может видеть певца и публики.

Все это, конечно, отражалось на нем и на его сердце. Я старалась создать для него все возможные условия спокойной жизни. Но прожитые в таком состоянии девять лет отразились на нем очень тяжело, и 6 ноября 1953 года, под праздник, он за 25 минут скончался от паралича сердца, и не стало для меня самого дорогого человека на сорок восьмом году его жизни…"

Спустя несколько дней после того как в радиопередаче прозвучал рассказ вдовы А.Ибрагимова, ее посетили ответственные товарищи из ЦК КП Азербайджанской ССР. Итогом визита стало присвоение имени А.Ибрагимова школе и одной из улиц в селении Бильгях, где он родился и был похоронен.

А 12 февраля 1958 года был опубликован Указ Президиума Верховного Совета Азербайджанской ССР. В нем говорится: "За самоотверженный поступок, чуткость и заботу о воине Советской Армии, инвалиде Великой Отечественной войны, участнике боев за освобождение Бреста гвардии майоре Ибрагимове Али Гейдаре наградить тов. Гусейн-заде Асию Серажетдиновну Почетной грамотой Верховного Совета Азербайджанской ССР".

А еще через десять дней в селении Бильгях на торжественное открытие памятника Али Гейдару Ибрагимову собрались жители Маштагинского района, представители общественности Баку, родные героя и его бывшие товарищи по оружию. Прозвучали взволнованные речи, и с высокого обелиска медленно сползло покрывало. Открылся бронзовый горельеф работы лауреата Государственной премии Фуада Абдурахманова - мужественное лицо офицера-героя. "Здесь похоронен доблестный сын азербайджанского народа, участник боев за Брестскую крепость гвардии майор Али Гейдар Алигулу оглу Ибрагимов. 1906-1953" - написано золотом на мраморе.

В свое время супруга А.Ибрагимова пыталась добиться того, чтобы за совершенные подвиги ему посмертно присвоили звание Героя Советского Союза. Возможно, действовала она не очень активно, или не нашлось достаточно авторитетной поддержки.

Гвардии майор Ибрагимов – кавалер четырех орденов, в числе которых орден Красного Знамени, два ордена Александра Невского, орден Красной Звезды. Он был награжден также несколькими медалями.

Источники:

1. Смирнов С.С. «Брестская крепость», ч.3 «Большая семья».

2. Военно-исторический сайт "САВАШ".

3. Газета "Азербайджанские известия" № 337.